Этический инженер [Специалист по этике; Моралист] - Гарри Гаррисон

Во время еды глаза Язона были заняты. Незаметно (для профессионального игрока явное внимание к чему-либо невозможно), он осмотрелся. Можно увидеть многое, даже если смотреть как бы случайно — невзначай.

Предмет за предметом его внешне случайный взгляд осматривал все содержимое каюты. Контрольный щит, экраны, компьютер, маршрутный экран, с контролем джамп-режима, шкаф для карт, книжная полка. Он все осмотрел, запоминая расположение до мелочей. Какой-то план начал проясняться в его мозгу.

Но всё же у него были лишь начало и самый конец плана. Начало: он пленник на корабле, направляющемся на Кассилию. Конец: он не желает ни остаться пленником, ни возвращаться на Кассилию. Не хватало самого существенного — середины. В данный момент сделать что-либо казалось невозможным, но Язон никогда не согласился бы, что это вообще невозможно. Он руководствовался принципом, что человек сам кузнец своего счастья. Если ваши глаза открыты, то в нужный момент вы начнёте действовать. Если вы действуете быстро, все хорошо. А если вы упустите возможность и время, ваши дела плохи.

Он отодвинул пустую тарелку и бросил в чашку сахар. Михай ел очень умеренно и сейчас принялся за вторую чашку чая. Его глаза были неподвижны и устремлены куда-то вдаль, он о чём-то думал. Он слегка вздрогнул, когда Язон обратился к нему:

— Поскольку вы не позаботились запастись сигаретами, то не позволите ли вы мне закурить свои? Только вам придётся достать их — я не могу дотянуться до кармана, так как прикован к креслу.

— Я не могу помочь вам, — не двигаясь ответил Михай. — Табак — наркотик и канцерогенное средство. Если я вам дам сигарету, то тем самым дам вам и рак.

— Не будьте лицемером, — выпалил Язон с невольным удовольствием глядя на краску в лице Михая. — Люди используют канцерогенные элементы табака в течении столетий. И если даже они и не делали бы этого, какое отношение имеет это к данной ситуации? Вы везёте меня на Кассилию на верную смерть. Чего ради вы тогда заботитесь о здоровье моих лёгких в отдалённом будущем?

— Я не подумал об этом. Но ведь есть определённые нормы.

— Неужели? — Язон прервал его, сохраняя инициативу в разговоре. — Не похоже, что вы вообще любите думать. Вы, видимо, относитесь к людям, которые во сне видят общие правила, которых не существует в жизни. Вот вы против наркотиков. Каких именно? А как вы относитесь к танину — в чае, который пьёте? Или к кофеину? А ведь кофеин — это наркотик, это одновременно и сильный стимулятор и диуретик. Поэтому вы и не найдёте чай в рационе космонавта. Но об этом наркотике вы почему-то забываете. Как же после этого выглядит ваш запрет на сигареты?

Михай попытался заговорить, но промолчал и задумался.

— Возможно, вы и правы. Я просто устал, и в конце концов это действительно, не так уж важно. — Он осторожно извлёк пачку сигарет из кармана Язона и положил её на поднос, Язон не пытался отвлечь его. Михай с извиняющимся лицом налил себе третью чашку чая.

— Вы должны извинить меня, Язон, за попытку подогнать вас под мои собственные стандарты. Когда вы гонитесь за большой правдой, вы иногда допускаете, что малые правды ускользают. Я терпимый человек, но у меня есть тенденция заставлять других людей руководствоваться критериями, которые я создал для себя. Вы никогда не должны забывать о смирении, я надеюсь, вы извините меня. Поиски правды требуют всех сил.

— Правды нет, — сказал ему Язон. В его голосе звучали гнев и обида: он хотел вовлечь своего похитителя в разговор. Вовлечь настолько, чтобы тот на время забыл о свободной руке Язона.

Язон поднёс чашку к губам и лишь дотронулся к жидкости. А пока в чашке оставался чай, она служила хорошим поводом для того, чтобы рука была свободной.

— Нет правды? — Михай обдумывал эту мысль. — Но вы не можете так думать. Наша Галактика полна Правдой — это краеугольный камень жизни. Именно Правда отличает человека от животных.

— Нет на правды, ни жизни, ни человека. Во всяком случае, не в вашем смысле — не с большой буквы. Они не существуют.

Туго натянутая кожа на лице Михая сморщилась от сосредоточенности.

— Вы должны объяснить свою точку зрения, — сказал он. — Пока мне не понятно.

— Боюсь, что вы вообще не поймёте. Вы превращаете в реальность, то, чего не существует. Правда, — с маленькой буквы, — это описание, это выражение отношений. Способ описать обстановку. Семантический инструмент. Но Правда с большой буквы, — это воображаемое слово, комплекс звуков, не имеющих значения. Оно кажется существительным, но у него нет рефрена, не отражаемого. Оно ни для чего не служит, ничего не значит. Когда вы говорите «Я верю в Правду», вы в сущности утверждаете: «Я верю в ничто».

— Вы, вероятно, заблуждаетесь! — сказал Михай, наклонившись вперёд и возбуждённо размахивая рукой. — Правда — это философская абстракция, одно из тех орудий, которое наш мозг использует, чтобы приподнять нас над животными — доказательство, что мы не животные, а создания высшего порядка. Звери могут быть правдивыми, но они не могут знать Правду. Звери могут видеть, но они не могут увидеть Красоту.

— Ох! — застонал Язон. — С вами невозможно говорить, мы с вами не понимаем друг друга. Мы говорим на разных языках. Забудем на время кто прав, кто ошибается. Нам придётся вернуться назад и договориться о значении терминов, которые мы употребляем. Для начала: можете вы определить разницу между «этикой» и «этосом»?

— Конечно! — выпалил Михай, и выражение удовольствия промелькнуло в его глазах, при мысли о возможности убедить противника. — Этика — это дисциплина, изучающая, что такое хорошо и плохо, что верно и неверно, этика занимается моральными обязанностями и долгом. Этос — означает руководящую веру, стандарты или идеалы, характеризующие группы или общество.

— Очень хорошо, вижу что вы провели немало ночей, уткнув нос в книги. Теперь мы установили разницу между этими двумя терминами — это центр маленькой коммуникационной проблемы, с которой мы имеем дело. Этос неразрывно связан с отдельным обществом и не может быть оторван от него, иначе он теряет всякий смысл. Согласны?

— Пожалуй…

— Ну, вы должны согласиться, ведь это ваше собственное определение терминов. Этос группы — это лишь всеохватывающий термин для выражения отношений группы друг с другом. Верно?

Михай неохотно кивнул в знак согласия.

— Теперь, договорившись об этом, мы можем продвинуться на шаг вперёд. Этика, опять же согласно вашему собственному определению, должна иметь дело с любым количеством обществ и групп. Если существуют абсолютные этические законы, то они должны быть столь обширны, что их можно применить к любому обществу. Законы этики должны быть столь же универсальны, как и закон всемирного тяготения.